Анатолий Иосифович Беседин

Года ушли? Такая жалость!

И было всё давным-давно?

Но в моей памяти осталось

То, чёрно-белое кино.

А краски жизни? Всё, как прежде!

И кровь красна, и колос злат!

Себе я верю и надежде.

И тем богат, что жизни рад!

Родился в солнечной предвоенной Фергане. Крестился в пасмурной послевоенной Белоруссии в г. Кобрин. Учился, женился, работал в суровой Сибири в г. Томске в СКБ математических машин ведущим инженером. С 1971 г. живу в Новокузнецке. Устроился на ЗСМК (Западносибирском металлургическом комбинате) электрослесарем, вскоре стал начальником бюро разработки технических средств АСУ. Работал и в проектных институтах. Работая в институте «Проектавтоматика», создавал для предприятий автоматизированные системы учёта энергоносителей для экономии энергоресурсов. Заказчики были в регионах ощущающих дефицит энергоносителей: Москва, Ленинград, Эстония, Татария, Украина, Белоруссия и др. Ездить пришлось много, встречаться с многими интересными людьми, так что жизнь советских республик знаю не по наслышке.

На ЗСМК участвовал в реконструкции доменной печи №1 (в то время крупнейшей в Евразии), отвечая за строительство автоматизированной системы управления технологическими процессами. Потом работал в кислородно-конверторном цехе №2, создавая систему взвешивания жидкого чугуна в ковшах перед заливкой в конвертора. Создал систему дозирования ферросплавов требуемой марки стали выплавляемой конверторами. Всегда был в творческом поиске. И, когда работа приняла рутинный, стабильный характер, решил уйти в проектный институт. Начальник, как аргумент против этого моего решения, сообщил, что я внесён в список на получение Премии Совета Министров (аналог Государственной премии), но я, уже приняв решение, лишь махнул рукой. О чём сейчас немножечко сожалею, так как говорят, теперь это хороший приварок к пенсии. Но кто из нас смотрит далеко в будущее? И мне хватает.

После перестройки, развала Союза, рухнули и проектные институты и мне, спустя пятнадцать лет, пришлось снова вернуться на ЗСМК. Изменилось время, люди, элементная база. В существующие технологии пришли микропроцессоры и компьютеры. Было трудно. Работал на МНЛЗ (машина непрерывного литья заготовок) на итальянском оборудовании. Потом меня перевели в структуру прокатных цехов, где между основной работой, я начал разрабатывать Информационную Систему отделения нагревательных колодцев (ОНК) и обжимного цеха, которую мы внедрили в 2001 году в эксплуатацию. Так, что в каждой тонне стали ЗСМК до сих пор есть и частица моего творческого труда. В 2004 году я ушёл на пенсию. До 2012 года работал председателем садового товарищества.

Но творчество оно и в Африке творчество! Говорят, и министр иностранных дел С. Лавров пишет замечательные стихи. И я, когда было настроение, тоже писал. Но в 1998 году, сознавая свою долю вины за развал Советского Союза, а мы все в этом виноваты, начал писать эпическую поэму «История государства российского от Бени Крика до…», где описал преступный режим большевиков и постбольшевиков Ельцина, сменивший номенклатурный социализм на преступные семибанкирщину и олигархат. Не зная, чем помочь своей стране, мне приходилось уповать только на Бога, только на Свободу и Закон. Бог, Свобода и Закон проходят рефреном через всю поэму. И Бог, видимо, меня услышал. Как подтверждение истины: «кто желает возрождения Советского Союза у того нет ума, а кто не жалеет о его развале у того нет сердца» случилось невероятное! 31 декабря 1999 года, через неделю после того, как я поставил точку в своей поэме, президент Ельцин извинился перед российским народом за неоправданные надежды и сказал: «Я ухожу!» Он ни о чём не жалел и у него были проблемы с сердцем.

Начав писать, я уже не мог остановится. Созрел замысел романа «Когда боги бессильны», где умный, сильный, кристально честный, трудолюбивый студент Егор Краснов пытается понять проблемы страны в которой живёт, найти себя, своё место в жизни, стать достойным гражданином своей родины. Я сделал его потомком двенадцати поколений старообрядцев, свято хранивших свою свободу в течении трёх веков. Почему?

В моей жизни был один старообрядец — сосед по дачному участку Гурьян Васильевич Пирогов. Он родился в день и год смерти Л. Н. Толстого и внешне был его реинкарнацией: рост, фигура, мохнатые брови, пытливые голубые глаза, нос картошкой и седая борода до пояса. Малограмотный сибирский крестьянин из семьи столыпинских переселенцев, он для меня был символом честности и трудолюбия. С ранней весны до поздней осени, с утра до вечера старательно обихаживал свои два сада, и у детей ещё батрачил. «Что не от своего труда, то не от бога» — говорил он. Весной, когда я появлялся в саду, Гурьян Васильевич, конечно, уже был там. Встретимся у забора, поговорим о том о сём, и каждый занимается своим делом. В 2004 году (ему уже 94) встретились, поговорили, разошлись, и он меня вдогонку спрашивает: «а ты кто?». Ну, думаю, всё, дед, приехали. Но он жил и работал ещё два года.

Свобода, честность, трудолюбие, ответственность граждан, является основой, фундаментом любой процветающей страны. И сама страна должна целенаправленно воспитывать и поддерживать в гражданах эти ценности. Только тогда её экономика становится процветающей, граждане свободными, а сама страна становится мощной, щедрой, любящей своих граждан матерью. Изучая этот вопрос, и почему в России всё так плохо, я упёрся в религиозный Раскол XVII века. История Раскола, это не история о том, как Иван Иванович поссорился с Иваном Никифоровичем, а тектонический разлом между глубинным русским народом, исповедующим свободу, честность, трудолюбие и ответственность, и династией Романовых, исповедующей насилие и власть ради власти.

Напрасно царь Алексей Михайлович, ставший царём в 16 лет, добрейшей души человек, прозванный «Тишайшим», утверждал, что ему «здешняя честь, аки прах». Чего-чего, а тишины в его царствие не было. Страна стремительно росла. Польша, и предавшая православие Литва, теряли свои позиции. На востоке владения России расширились от Америки до Китая. И это озадачило Ватикан.

Молодой царь любил военные походы (малой кровью на чужой территории) и молитвы, и подняв из праха, поставил править страной во время своего отсутствия властного, им же возведённого из грязи в патриархи мужика Никона, который, добравшись до власти, начал слать указы воеводам, подписывая их: «..указал государь царь великий князь всея Руси Алексей Михайлович и мы Великий Государь и патриарх московский». И это была не только гордыня, попытка поставить себя выше царя, но и, предав доверие царя, провозгласить «священство выше царства», осуществить теократический переворот, внедрить в православие чуждую ему «латинскую ересь», что церковь выше государства. Воистину, «Когда рабы приходят к власти — они ужаснее господ!»

И, когда государь осознал, что проигрывает «Великому Государю и патриарху московскому», он включился в борьбу за власть, но делал это мягко и нерешительно. Чтобы лишить Никона сана патриарха, не прибегая к насилию, он, по совету ставленника Ватикана проходимца Паисия Лигарида, выдающего себя за митрополита Газского, пригласил на собор всех остальных патриархов. Приехали Антиохийский и Александрийский патриархи, на время поездки в Россию лишённые своих полномочий собором специально созванным Константинопольским патриархом, знающим их бескомпромиссную продажность. Иерусалимский патриарх, уже отлучивший Лигарида от церкви, не счёл возможным свой приезд в Москву из-за присутствия там Лигарида. И «праведный» суд, руководимый лжемитрополитом и восточными греческими патриархами, лишёнными полномочий, не понимающих ни слова по-русски, должен был водворить мир на русской земле.

Никон был низвергнут из сана патриарха без проблем. Заодно царь решил осудить идею «священство выше царства», но в этом вопросе церковники были уже заодно с Никоном. Стараниями Лигарида был принят компромисс, и церковь сохранила свои юридические и имущественные права, стала государством в государстве, что было поражением царя, государства и победой церкви. Пирровой победой! Именно эта победа заставила царя Петра Алексеевича демонстративно пировать с собутыльниками на «всешутейных соборах», высмеивать и оскорблять церковь и церковников, драть им бороды, лишить церковь патриарха, заменив его на чиновников Священного Синода. А церкви вменить в обязанность доносить на тех, кто на исповеди сообщил о своём участии в замысле против власти. И церковь, руководимая чиновниками, перестала быть посредником между богом и человеком, сделав из новообрядцев никониан, формально верующих людей, беспринципных конформистов, держащих фигу в кармане, но всегда согласных с властью.

Что значит формально верующий? Это страшный человек причисляющий себя к определённой религии, внешне соблюдающий требуемые ею обряды, но в душе, которого нет места богу. А если бога в душе нет, то суд совести всегда готов оправдать любой порок, любой проступок, и ему, как говорит «герой» Достоевского Смердяков, «всё позволено». И сумма этих «всё позволено», проистекающих из пороков индивидов, делает общество формально верующих людей беспринципным, аморфным, неуправляемым, которого и обществом то нельзя назвать.

Осталось решить вопрос с противниками Нового обряда, введённого патриархом Никоном. Русь крестили по Студийскому обряду, заменённому впоследствии во всём православном мире на Иерусалимский. Реформы Никона, направленные на приведение обрядности к единому образцу, были, наверное, нужны. Но обрядность сама по себе не существенна, если остаются неизменными основы веры. Об этом писал Никону и патриарх Константинопольский, видя в действиях Никона симптомы раскола. Но властный Никон, используя власть и административный ресурс, ввёл Новый обряд по-большевистски, резко и насильственно, так что восстановил против себя своих же единомышленников. Оппозиция была жестоко подавлена: кто-то пострижен в монахи, кто-то отправлен в Сибирь. Но за каждым из них стояла часть верующих. Безусловно, со временем число противников реформы свелось бы к нулю.

Но на суде, стараниями Лигарида восточным патриархам было внушено, что противники Нового обряда — это русские националисты, которым враждебно всё греческое. Это, конечно, не так. Просто надо было найти грамотное решение, что делать с решением Стоглавого Собора, прошедшего при Иване Грозном, узаконившего двуперстие? Казалось бы пустячок. Но чужие люди в чужой стране не нашли ничего лучшего, как предать анафеме решения того Собора и людей их выполнявших. Мгновение, и многогрешный Иван Грозный, и святой Сергий Радонежский, и Александр Невский, все те русские люди, кто не так молился, не так крестился были преданы анафеме. Мгновение, и нет русской истории. Чужие люди в чужой стране всегда щедры на такие решения. И такого уже нельзя было терпеть.

Вот, как описывает это судилище протопоп Аввакум, представший перед их судом: «…тогда при царе Иване были на соборе знаменосцы Гурий и Варсонофий, казанские чюдотворцы, и Филипп, соловецкий игумен, от святых русских». И патриарси задумались, а наши, что волчонки, вскоча, завыли и блевать стали на отцев своих, говоря: «глупы де были и не смыслили наши святые, не ученые де люди были, — чему им верить? Они де грамоте не умели!» О, Боже святый! Как только терпят святые своих же поношение? Мне, бедному, горько, а делать нечева стало. Побранил я их колько мог, и последнее слово рекл: «чист есмь аз, и прах прилепший от ног своих отрясаю пред вами, по писанному: «лутче один твори волю божию, нежели с тьмой беззаконных!» Так на меня и пуще закричали: «возьми его! Всех нас обесчестил!» Да и толкать и бить меня стали и патриарси сами на меня бросились, человек их сорок, чаю, было, велико антихристово войско собралося!»

Мгновение, и не согласные должны быть подвержены «градским казням»: «овым руце отсекоша, овым уши отрезоша и на торгу позориша». Такими, чисто восточными методами, восточные патриархи обеспечили торжество Нового обряда. Торжество сиюминутной власти. Проклятие и торжество династии Романовых. Властью и пытками запугали, подчинили никониан, и узаконили Раскол, в который ушла треть страны. Такого никогда не было на Руси. И сломленные властью никониане, «наши волчонки, что вскоча, завыли и блевать стали на отцев своих», блевали, блюют, и блевать будут, потому что они, оторвавшиеся от народа индивидуалисты рационалисты, чиновники и церковники, которые в угоду существующей власти, и сиюминутной личной выгоде, шли (и идут) против хода мировой истории, против своего народа, чтобы окончательно лишить его свободы перемещения, слова, мнения, выбора. Сделать безоговорочную власть над народом, абсолютизм, своим и власти идеалом. А любая власть, лишённая добродетели, всегда порочна! Это всегда ложь, хитрость, насилие, отчуждение, эгоизм, индивидуализм, угодничество, стяжательство, предательство, коррупция и пр. И страна, исповедующая такие «ценности», никогда не будет конкурентом для просвещённой Европы. Как бы она к этому не стремилась! Такова была плата за раболепие перед чужеземцами, за своё невежество. Браво, Ватикан! Браво, Лигарид! Спецзадание блестяще выполнено!

А царь Алексей Михайлович? Эх, Лёха, Лёха, Лёха! Ведь без тебя царицам плохо! Сидел бы ты дома, окучивал бы цариц и наследников. Следил, чтобы Федька хорошо учился, Сонька любила братьев больше, чем власть, Иван был здоров, Петька по немецким кабакам не шлялся, а берёг благочестие. Тогда бы и Никон занимался патриаршими делами, а не лез бы во власть. А то боярам не даёт и рта разинуть, монастырских крестьян монастырщиной закабалил, нетрезвых попов по каталажкам рассадил, а сам, «Великий Государь», собирая коней для государевой конницы, забыв про благочестие, посылает их пахать монастырские земли. Разболтались все без царёва глаза! И прожил бы ты в кругу семьи долго и счастливо, до глубокой старости. А то придумал по заграницам шастать! А, что там хорошего? Кругом крепостное право, кругом одни еретики! Зато паны и бароны все с гонором, в бархатных штанах ходят, театральные действа смотрят, мазурки танцуют. Мы этих еретиков мазуриков, способных только церкви грабить, из Кремля, из России поганой метлой вымели, вместе с самозванцами.

Ах, да! Ты, как умный человек, разглядел у них нечто другое: индивидуальность, образование, культуру? И решил, что русская община тормозит развитие русского общества? Пустое! Община, коммуна, не русское изобретение, это способ выжить во враждебной окружающей среде у всех народов. У русского народа, в суровой климатической зоне, зоне рискованного земледелия, община — это единственный способ выжить, добиться успеха. Общий ум всегда мудрее, чем умишко напоказ! Именно общее дело, община, хранила добродетель, благочестие, позволила русским людям закрепиться в этой суровой природной среде. А образование, культура, прогресс? Это дело наживное. Штаты выросли из общины пилигримов. Мощные экономики Китая, Кореи, Японии выросли из общины, где каждый член общины, имея конфуцианские понятия о добродетели, всегда был готов поработать бесплатно, ради общего дела, ради идеи. В Корее, ещё относительно недавно, даже водителями трамваев были исключительно японцы. Потому что корейцам можно было доверить разве, что метлу или лопату.

Для координации добрых дел русские свободные сильные общины, фундамент русского государства, хранители добродетели, делегировали свои полномочия центру: вече, собору, князю, самодержавному царю. И не их вина, а их беда, что, глядя на еретический Запад, закрепостивший крестьян и оставивший немного свободы избранным, самодержавный царь, в ущерб свободе и добродетели общин, присвоил себе эти полномочия, превратив их в свою личную власть. Да, конечно, община делает людей безынициативными, зависящими от общины, тяготящимися своей зависимостью. Но — это способ выжить! Другого способа нет. И развить образование, культуру, науку, технику, разрушить общину, не разрушив того, что имеешь, сделать людей индивидуальностями, яркими одарёнными личностями может только время, всеобщая свобода, всеобщая грамотность, всеобщая добродетель. А это для тебя, Лёха, самодержавного царя, для которого даже приближённые бояре — твои холопы, слабо.

Общины сами отомрут, когда понятия Родина, Свобода, Добродетель, поселившиеся в душе каждого Гражданина, станут пропуском в прекрасное будущее, для тебя, для народа, страны. Тогда Родина станет единой общиной, единой семьёй, общей любящей матерью для свободных добродетельных граждан. И напрасно, ты, добрейший и тишайший, в своих ежедневных шестичасовых молитвах взываешь к богу о даровании побед, процветания, об устроении земли Русской. Ведь бог не фраер, он всё видит! Видит, что ты к нему пристаёшь о выигрыше в лотерею, не потрудившись приобрести лотерейный билет. Видит, что властный аппарат идёт против исторического процесса, нацелен на подчинение общины, на уничтожение остатков свободы, на полное закрепощение крестьян, на разрушение добродетели, благочестия, на превращение всех подданных династии Романовых в холопов самодержавия, забывших «древлее благочестие». Поэтому, после 30 лет царствования, умереть тебе придётся молодым, с расстроенной душой, с расколотой страной, и остаться в памяти потомков единственным царём, который с вожделением смотрел на еретический Запад, не отрекаясь от привычных традиций. Тишайшим царём, залившим страну кровью. Добрейшим царём, уважающим человеческое достоинство в каждом, но закрепостившим страну. Таких царей не было до тебя, не будет таких и после. А еретик Петька, оставшись без отцовского попечения, такое натворит, что к ночи и вспоминать не хочется!

Кстати, о «древлем благочестии», которому протопоп Аввакум учил вселенских патриархов! Это, конечно, не два перста и не аллилуйя. Они только символы Раскола. Искать древлее благочестие в истории тоже не имеет смысла, потому что она писалась и пишется грязью, кровью, предательствами и изменами индивидуалистов, влипших в различные истории.  Благочестие — это внутреннее состояние души, верность основополагающим принципам добра — чести, в деле создания общего блага. Иначе говоря — добродетель. Индивидуализм и благочестие не совместимы. Попытка индивидуалиста рядиться в тогу благочестивого и благодетельного, как правило, несёт народу и стране кровавые пагубные последствия.

За эталон благочестия у старообрядцев приняты годы правления Бориса Годунова, того самого у которого «мальчики кровавые в глазах». Двадцать лет мира, соборности (общего согласия), земства (самоуправления), не абсолютистская, до крепостническая быстроразвивающаяся страна, где не было рекрутских наборов, а купец ценился выше воина. Умный, грамотный царь, понимал, что все беды Руси от неграмотности и суеверий, и делал всё, чтобы преодолеть это мрачное наследие. А тут мальчик! Взял и всё разрушил. А был ли мальчик? Конечно, был!  Только звали его не царевич Димитрий, а Эль Ниньо, что значит мальчик, по-испански. Родился он в 13 000 километрах от Москвы, в Перу, 19 февраля 1600 года, когда взорвался вулкан Уйнапутина и уйнапутинская ядерная зима перерыла тёплое течение Эль Ниньо, основную тепломагистраль планеты. И лета 1600 года в России не было, шли непрерывные холодные дожди, был неурожай. Был неурожай по всей Европе, но сколько не искал информации о голоде в Англии, Швеции, Польше в этот период, ничего я не нашёл. Было холодно, было, как всегда в Европе, голодно, но страшного голода там я не обнаружил. Страшный голод обрушился на Московию и сопредельную Прибалтику.

И причина его не столько в природном катаклизме, а в том, что «благочестивые московские купцы», в ожидании барышей, под разговоры о неурожае, спрятали весь урожай у себя в закромах. Помните: «Украли, я знаю, они у народа весь хлеб урожая минувшего года». 1600-го года! Цены на хлеб выросли в сто раз. Царь Борис делал всё возможное и невозможное, чтобы спасти народ от вымирания: организовал общественные работы, раздавал казённые деньги, открыл государственные закрома. Урожай 1601-го года тоже сгнил, так как был засеян некачественным зерном из того, что осталось. Конец этой истории такой же как у Высоцкого: «На всё я готов на разбой и насилье и бью я жидов и спасаю Россию». Разница в том, что в те времена евреев в России не было, а были «благочестивые московские купцы», в своей алчности ввергнувшие страну в катастрофу. От голода умерла четверть населения страны, Виноватым же оказался Борис Годунов, ему приписали историю со смертью царевича Дмитрия, убили его семью, разожгли Смуту, призвали самозванцев, надолго уничтожили то доброе вечное, что пытался посеять царь Борис.

Так, что «древлее благочестие» на Руси, за всю её историю, ни разу не ночевало в верхних слоях общества, где всегда свирепствовал индивидуализм, и сопутствующие ему пороки. Его можно было встретить только в крестьянских общинах, в трудовых артелях, где трудолюбие, честность и ответственность были условием выживания.

А, что отверженные? Поставленные на грань выживания своеволием Никона, вопреки существовавшей соборности введшего Новый обряд посредством насилия, поддержанного никонианами, царём, лжемитрополитом и нелегитимными патриархами, защищая свою свободу от наступающей эпохи индивидуализма, крепостничества и абсолютизма Романовых, что могли противопоставить их натиску сторонники Старого обряда? Только солидарность, основанную на Старом обряде, а именно: Свободу – все равны перед богом; соборность – общее согласие; Родину – Москва третий Рим; Домострой – правила общежития; общину – единицу самоуправления; «древлее благочестие» — набор духовных ценностей, олицетворяющих Добродетель; непогрешимость истин православия. То-есть они на века сохранили те условия жизни, в которых жила трудовая Россия до реформы Никона, до самозванцев, до польской интервенции и героически пронесли их сквозь века, где бы, и как бы трудно им не приходилось выживать.

Взаимопомощь и взаимовыручка среди них были сильнее самодержавной власти, церкви и чиновничьего произвола беспринципных никониан, ставших считать «золотой рудой» взятки и поборы со староверов. Гонимые церковью и властью старообрядцы, создали государство в государстве, и как бы власть с ними не боролась, к концу эпохи самодержавия, они составляли треть общества и владели 70% капиталов России. Капиталы любят честных и трудолюбивых, особенно, когда они принадлежат не капиталистам, а общине. На этих предприятиях существовал нормированный рабочий день, пенсии, школы, социальное страхование. И Раскол – это не два перста и не аллилуйя. Это за сто лет до Руссо сформулированная и реализованная модель общества, где святыми стали понятия Родина, Свобода, Добродетель, Гражданин. И остается только сожалеть, что самодержавие и большевики, выдавшие за свои лозунги: «Власть народу!», «Фабрики рабочим!», «Землю крестьянам!» социальные программы старообрядцев, с одинаковой антихристианской ненавистью уничтожали и уничтожили это движение. Заставили Россию свернуть с пути настоящего социального равенства и прогресса. А прогресс дело наживное! Жила бы в душах добродетель – «древлее благочестие».

В 1945 году, сдающиеся союзникам японские гарнизоны в Корее, просили оставить им холодное оружие для защиты от корейцев, у которых они отняли Родину и Свободу. Получив Родину и Свободу, корейцы, у которых сильна была национальная солидарность, община, было живо конфуцианское понятие добродетели, соединили их в парадигму Руссо: Родина, Свобода, Добродетель, Гражданин, встали на путь прогресса, и теперь Республика Корея ведущая инновационная корпорация мира.

Европейская социал-демократия ещё не родилась, а на предприятиях староверов уже существовал нормированный рабочий день, школы, больницы, беспроцентные кредиты на жильё для рабочих, пенсии, социальное страхование. Молодой Карл Маркс, по ночам лазивший в окна к графине Женни фон Вестфален, однажды тёмной ночью на тёмных аллеях графского парка встретил призрака коммунизма, бродившего по Европе. Маркс был «юноша бледный со взором горящим», без бороды, но уже озабоченный классовой борьбой, и призрак принял его за своего. Они нашли общий язык и славно поболтали. Впоследствии, написав капитальный труд, где он описал ужасы английского капитализма, он состарился, так и не дождавшись обещанных призраком революций. И тогда Маркс, презирающий самодержавную Россию и беспринципность русских никониан, на склоне лет стал изучать русский язык, чтобы в оригинале изучать русскую общину, в которой он увидел возможность эволюционного перехода от капитализма к социализму. И, если это не произойдет, то Россия «упустит наилучший случай, который история когда-либо предоставляла какому-либо народу, и испытает все роковые злоключения капиталистического строя».

В 1917 году, после 250 лет противостояния с династией Романовых, старовер Гучков принял отречение царя Николая II от престола. Быть ли России республикой или конституционной монархией должно было решить Учредительное Собрание. Но пришедшие к власти революционным путём марксисты-большевики, «интернационалисты», одержимые ложной идеей мировой революции и социальной утопией, где «глупый народ надо силой тащить к счастью», вымели из страны всех «эксплуататоров», в том числе и старообрядческих. Разорили, разрушили единую и неделимую Россию, превратив её в лоскутное одеяло СССР. Под лозунгом «грабь награбленное» утопили в крови всё чего она достигла, и с нуля начали строить «государство рабочих и крестьян». Поскольку на хозяйственных должностях у них были, выходцы из старообрядческих семей А. И. Рыков и В. М. Молотов, то им не были чужды трудолюбие и организаторский талант, и они помнили о нормированном рабочем дне, школах, больницах, пенсиях и социальном страховании. В годы первых пятилеток, когда правительством руководил Молотов, страна имела ежегодный прирост 40% ВВП, больше нигде и никем неповторимый. Именно это позволило переформатировать народ, промышленность, вооружённые силы, выстоять и победить в Великой Отечественной Войне.

Но нельзя насильно сделать народ счастливым! И, пришедшие им на смену «ревизионисты», всё те же безнравственные беспринципные никониане, ставшие атеистами, разрушившими свои храмы, индивидуалисты, обещающие показать «последнего попа», не имеющие за душой ни любви, ни бога, ни конфуцианского, ни христианского понятия добродетели, ни «древлего благочестия», развалили всё, что было сделано до них, и снова погрузили народ в «роковые злоключения капиталистического строя».

Двенадцать поколений Красновых хранили свою свободу и благочестие в лесах Сибири. Дед и отец Егора, призванные в армию, пронесли все тяготы Отечественной войны плечом к плечу с воинами иных вер и наций, поэтому по-прежнему исповедуя честность и трудолюбие, предоставляют Егору самому выбрать свой жизненный путь. Он отличный студент, комсомолец, спортсмен и просто красавец любит жизнь, учёбу и мечтает о карьере учёного. Пытаясь найти своё место в мире, он пытливым взором пронзает время от Большого Взрыва до 04.04. 2212 года, когда, по его расчётам, мир, где человек вытеснен на задворки искусственным интеллектом хомокиберов и киберхомов, прекратит своё существование. И приходит к мысли, что всё, что создаётся на века, должно быть создано с любовью! Подтверждение этому он находит в древнегреческих мифах: «Вначале существовал лишь вечный, безграничный, тёмный Хаос. В нём заключался источник жизни. Всё возникло из безграничного Хаоса – весь мир и бессмертные боги. Из Хаоса произошла и богиня Земли – Гея. Широко раскинулась она, могучая, дающая жизнь… Из Хаоса родилась и могучая сила, всё оживляющая Любовь – Эрос». Нет ещё богов неба — Урана, солнца — Гелиоса, луны — Селены. Нет титана Океана. А уже изначально существует богиня Эрос-Любовь. А иначе и быть не должно! Потому, что главное предназначение человека, его главная цель в этой жизни – любить и быть любимым, быть творческим и творить.

Он ищет свой путь, строит свою философию жизни, уверенно глядя в будущее, твёрдо опираясь на прошлое. В своей философии жизни он считает, что человеческая жизнь — это постоянная борьба человека со стихией Хаоса и Случая, в каждое мгновение настоящего, делающего свой разумный выбор, построенный на свободе человека и его качествах: любви и совести, воли и мужества. Он отвергает иудо-христианско-мусульманского бога, считая его неудачной калькой древнегреческого Хаоса, но боготворит первого Богочеловека Иисуса Христа, провозгласившего Любовь главной ценностью человека. Тем самым, соединившего в веках Хаос, Эрос-Любовь и современность. Иисуса Христа, перед которым одинаково грешны и католики, отнявшие у Христа функции бога и отдавшие их папе — Человекобогу, и православные, отнявшие у Христа Богочеловека всё человеческое, превратившие Его в мёртвого бога, в икону. Что неизбежно привело к кризису веры.

Но наличие веры, пожалуй, единственное, что отличает человека от животного. Человек должен во что-то верить! И в современном мире его богами стали рукотворные идолы Сила, Власть, Деньги, Успех, Рынок, Государство и множество других авторитарных понятий, построенных для удовлетворения алчности конкретных лиц и анонимных групп. Идолы враждебны человеку и человечеству. Сразу три дамокловых меча смертельной опасности, висящих на тонкой нити надежды, навесили они над человечеством. Это меч смерти в термоядерной войне, меч экологической гибели и меч эгоизации людей, их нравственного вырождения. Эти мечи были выкованы авторитарными идолами в горниле современного мироустройства, создавшего массовый способ производства, тип поселения — современный город, само положение человека в укладе массовой культуры, где отчуждённый, индивидуальный, автономный, одинокий человек раздроблен на мозаику враждующих желаний, запросов и склонностей. Где его «Могу» и «Хочу» ничем не ограничены, а души ближних больше соперничают, чем живут в согласии.

В настоящее время идолы заняты тем, что усиленно куют ещё один смертоносный меч — меч глобализации. Тонкий и хрупкий механизм культуры состоит из межчеловеческих, общественных и производственных отношений, в своём движении вырабатывающих энергию человеческой солидарности. И когда этот механизм, по каким-либо причинам останавливается, исчезает энергия солидарности, гибнут культуры, этносы, цивилизации. Кто помнит культуру шумеров, хеттов? Их культуры, этносы погибли, но люди влились в другие культуры, в другие этносы. Представить страшно катастрофу, которая разразится, когда рухнет единый на всех глобальный людской муравейник! И люди, в одночасье потерявшие опыт массовой культуры и массового производства, окажутся на голой, истощённой земле наедине со своей бедой. И, чтобы мир успешно развивался, имел будущее, он должен быть многополярным и многокультурным, ибо пока читается эта фраза, в мире родится сотня младенцев, которые вырастут с мечтой изменить, и, может быть, даже разрушить мир, доставшийся им от отцов. А всеразрушающий Хаос жесток к остановившимся в своём развитии и к предавшим свою любовь! Безнадёжно?

«Когда сумма человеческих пороков превысит Любовь, тогда боги бессильны!» — сказал в своё оправдание сам Господь Бог, когда дед Иван на поле боя, упав на грудь убитого сына, проклял Его за неспособность остановить кровавую мясорубку войны. Значит вопрос не в богах, а в людях! В их способности обуздать взбесившихся идолов, поставить их в привычные для них стойла, и, руководствуясь своим разумом, волей и мужеством, обуздать свои пороки эгоизма, индивидуализма, алчности, избавиться от одиночества и отчуждения, вернуть Любовь в свои сердца. И, если так суждено, то оставшееся время человечество должно прожить достойно. Выполнив своё предназначение достойно уйти, считает герой романа. Все издержки эгоизма и индивидуализма: одиночество, отчуждённость, враждебность должны быть преодолены волей каждого человека, взявшего за основу своего бытия в мире Хаоса, Золотое правило первого Богочеловека: «Поступай так, как желаешь, чтобы с тобой поступали, и люби ближнего, как самого себя». Тора, Веды, Евангелие и Коран — только приложения к этому Правилу! Из этого постулата строить свои понятия честности, трудолюбия и ответственности. А соединить несоединимое может только Любовь! Через любовь, волю и мужество, преодолевая сопротивление Хаоса, каждый должен стать Богочеловеком, чтобы обрести богочеловеческую мудрость — Софию, и только ей поклоняться. Но это тоже древнегреческое понятие! Свыше трёх тысяч лет понадобилось, чтобы безграничный Хаос, всё оживляющая Любовь и всё преодолевающая София снова стали необходимы человечеству для построения справедливого общества. А, как это общество будет называться: Царство божие, коммунизм или как-нибудь ещё, это уже не имеет значения.

Поклонник философии лорда Френсиса Бэкона, он мечтает построить своё будущее, как путь пчелы, путь учёного, стремящегося с цветов-экспериментов собирать нектар опытных данных, перерабатывая его в мёд гипотез. Но жизнь, ответственность за судьбу родины, заставляет его отказаться от предложения, от которого ещё недавно он не мог бы отказаться. Нет, он не желает конфликтовать с властью, не противник социализма, но считает, что его воплощение извращено русской интеллигенцией, вслед за Белинским, утверждавшей, что «народ так глуп, что его насильно надо тащить к счастью». Спасибо, притащили! Превратили социализм в кровавый режим победившей смердяковщины.

Егор поверил Жан Жаку Руссо, утверждавшему: «У вас будет всё, если вы воспитаете граждан; без этого у вас все, начиная с правителей государства, будут лишь жалкими рабами». Он больше не желает, скрывшись за порогом лаборатории, видеть всех жалкими рабами, а видит себя преподавателем, общественным лицом, терпеливо воспитывающим граждан, опираясь на приобретённые знания и народную мудрость, представленную в образе деда Ивана, которую Егор с Инной, назвали учением Нового Лотоса. А, если появятся высоконравственные образованные граждане, будет честная власть и справедливые законы, позволяющие самореализоваться гражданам, то остальное к ним приложится само, и у них «будет всё». Так он видит свою благородную цель служения родине, народу. Он считает себя счастливым человеком, потому что занят любимым делом — учёбой. Но он уже в поле зрения режима.

Сильный и устремлённый, нацеленный на активный здоровый образ жизни, не имеющий финансовой поддержки родителей, он всегда готов принять участие в студенческих «калымах», где можно честным трудом заработать деньги. Как опытный альпинист, он получает долгосрочную выгодную работу на ремонт куполов церкви. Конфликт с членом бригады, тайным осведомителем КГБ циником Лавровым, ставит его перед комсомольским собранием, где решается вопрос об исключении его из комсомола за помощь идеологическому врагу — церкви и последующее за этим отчисление из университета. Умный полемист он убеждает собрание в правоте своей жизненной позиции, и собрание поддерживает его. Но власть имущие циники не могут ему простить главного — смелости, глубины мысли, умения мыслить не стандартно, и прибегнув к подлогу, лишают его права учёбы, любимого дела, возможности быть полезным родине, заставляют вернуться в тайгу к своим истокам, к чистоте человеческих отношений русского народа, к трудолюбивым пчёлам.

Современен ли герой, сохранивший менталитет глубинного русского народа XVII века, жившего и живущего в суровых северных условиях рискованного земледелия? Народа, условием выживания которого был русский дух – коллективизм трудовой общины с её требованиями к каждому её члену быть честным, трудолюбивым и ответственным? Современен ли роман «Когда боги бессильны» с глубоким экскурсом в Россию XVII века сегодня, когда в современном мире каждый из нас оцифрован номерами сотовых телефонов, IP- адресами? Когда тысячи государственных и частных компаний имеют доступ к нашим конфиденциальным данным, к нашим мыслям, вкусам, предпочтениям, и активно их формируют? Когда мировая элита, сатанисты-глобалисты клянущиеся на Библии, биржевые маклеры, отвергнувшие бога и мораль, поклоняющиеся лишь идолу Золотому Тельцу, спекулянты, сосредоточившие в своих руках немыслимые богатства, чтобы сохранить власть и нажитые «непосильным трудом» виртуальные миллиарды, готовы навязать миру свой «новый порядок» при котором у абсолютно подконтрольного им человека, чей способ существования — подачка, не останется ни бога, ни нравственности, ни свободы, ни мнения, ни нации, ни личности, ни семьи, ни пола? Навсегда забывшего истину: «Что не от своего труда, то не от бога». «И не дай вам бог жить в эпоху перемен!»

Сегодня мы видим не только давно обещанный «закат Европы», но и закат Америки, построивших своё благополучие на индивидуализме, агрессии, эксплуатации и ограблении иных рас и народов. Видим, как из нищеты и отсталости вырастают новые процветающие государства, взявшие за основу своего процветания патриотизм, общину и базовый менталитет трудовой общины: честность, трудолюбие, ответственность. Видим, как тысячи, миллионы молодых никониан, не твёрдых ни в вере, ни в безверии, забывших простую истину «что не от своего труда, то не от бога», прильнув к экранам ищут по ту сторону интернета ответы на вечные вопросы: кому на Руси жить хорошо? И почему в России всё так плохо? Если ответить: элите, и во всём виновата элита, то элита триста лет подряд твердит, что ей не повезло с народом. Но элиты за эти триста лет много раз менялись, даже уничтожались, но каждый раз им не везло с народом. То-есть, «как, господа, вы не садитесь, а в музыканты не годитесь». А, если ответить: народ, то возникают другие вопросы: где, когда и что мы потеряли?

«Бешеный собор» 1667 года, проведённый под диктовку чужеземцев, своим насилием открыл дорогу раболепию перед иноземцами, индивидуализму, крепостничеству, абсолютизму, отнял у граждан, уже имевших земство и соборно решавших важные вопросы, родину, свободу и добродетель, сделав их бесправными подданными династии Романовых, фактически ставшей немецкой династией. Насилием сделав никониан формально верующими людьми, не отягощёнными ни нравственностью, ни моралью, беспринципными карьеристами готовыми быть доносчиками, палачами, коррупционерами, разворовывающими казну, живущими за счёт чужого труда. А, как говорил Гурьян Васильевич: «Что не от своего труда, то не от бога». И бог отвернулся от России, снял её с дистанции прогресса и процветания. А какого прогресса можно ожидать от никониан, волчонков блевавших и блюющих на отцев своих? По указке властей, сегодня строящих храмы, завтра их разрушающих, послезавтра их строящих снова? Что может построить никонианин, ставший атеистом, который утром под бурные аплодисменты таких же записных атеистов обещает построить коммунизм: «И наше поколение будет жить при коммунизме», а вечером шутит: «Политики везде одинаковые. Они обещают построить мост там, где и реки то не было»?

Нравственная составляющая – основа любого прогресса. Императорская Япония, коммунистический Китай, социалистический Вьетнам, капиталистическая республика Корея, что общего в их стремительном экономическом росте? А то, что их мощные экономики выросли из патриотизма, общин, предпринимательства, взращённого общинами из конфуцианских понятий добродетели. Не форма власти и общественный строй, не наука и техника, не опыт и знания, а парадигма Руссо: Родина, Свобода, Добродетель, Гражданин осознанная народом, глубоко внедрившаяся в подсознание каждого человека, двигала прогресс в этих странах. И государство, родина, для них теперь одна большая община, одна общая мать, любящая своих детей, своих грамотных и трудолюбивых, честных и ответственных, добродетельных и свободных граждан. А историческая роль русской социалистической революции оказалась только в том, чтобы дать родиться, окрепнуть и победить китайской, где парткомы предприятий контролируют индивидуализм своих миллиардеров-предпринимателей при помощи неотразимого аргумента Иосифа Виссарионовича, убеждавшего Надежду Константиновну в своей правоте: «Мое мнение – мнение народа, единственно правильное. И, если Вы с ним не согласны, то мы найдём Владимиру Ильичу новую вдову».

Три книги романа «Когда боги бессильны»: «Путь пчелы», «Лотосы» и «Мир вашему дому» насыщены человеческими отношениями мужчины и женщины, любовью, во всех её проявлениях. Три книги, три женщины, три судьбы, три дороги на пути в будущее, одну из которых должен выбрать наш герой.

Конечно, взращенные царизмом никониане, обладающие могучим русским языкам, позволяющим выразить любую мысль и эмоцию, обладали мощными умственными способностями, но они никогда не могли понять, почему власть и церковь, утверждающие, что перед богом все равны, и все люди братья во Христе, позволяют одним «братьям» продавать других «братьев», как скот. «Христос терпел и нам велел» было для них не убедительно. И, сомневаясь в справедливости своего положения, они мечтали о воле. А, что такое воля? Это только часть Свободы – свобода от. Свобода от крепостника, от властей, от церкви, от совести, от морали, от …, которая всегда кончается вседозволенностью. И никониане, ставшие аморфным беспринципным народом, у которого одна социальная идея влетает в одно ухо, и недолго задержавшись, вылетает из другого, всегда были готовы к русскому бунту, как всем известно, «бессмысленному и беспощадному». Требовалась только искра. И «Искра» нашлась.

Старообрядцы, никогда не признававшие чужой власти над собой, свято, как часть «древлего благочестия», хранили свою свободу. Платили никонианам, попам и чиновникам, мзду, которую те превратили в золотую жилу, никогда не кончающуюся «золотую руду». Кто не мог платить, тот уходил в леса и за границу. Они не желали свободы от, они желали свободы для. И к революции, в пронизанной коррупцией России, они уже владели 70% капиталов, и почти всеми средствами масс медиа. И старообрядцы, и никониане были русскими людьми и, как все русские люди, они желали справедливости. Старообрядец Гучков принял у царя Николая Романова отречение от престола, тем самым закончив 250 летнюю войну старообрядцев с династией Романовых, предоставив будущему Учредительному Собранию, решить форму правления в России.

Были ли они противники монархии? Я думаю, что нет. Даже неистовый Аввакум, отрицавший православие Никона и патриархов, славил перед ними «русское самодержество». Да, они были противники династии Романовых, но в их «древлем благочестии» наряду с терпением ценилось и умение прощать. И, вполне возможно, что сейчас жили бы мы, как в Дании, при конституционной монархии. И царица-императрица, как в Дании королева, ходила бы за продуктами из Зимнего дворца на рынок на Садовую пешком, а встречные жители Петрограда, все как один честные, трудолюбивые и ответственные, все, как один счастливые, как в Дании, были бы рады приветствовать гаранта конституции. Но грёбаные большевики-интернационалисты на вражеские иностранные деньги, обманув доверие никониан всегда готовых к бунту, совершили переворот, уничтожили реформаторов, ввергли всех в бедность, в чудовищный эксперимент.

Но по-прежнему в каждом из нас, во всём русском народе, живёт тысячелетняя генетическая скрепа: родина — вера, язык, добродетели — терпение, терпимость и неистребимое желание свободы и справедливости, которые заставляют нас консолидироваться в трудные для родины времена. Даже диктатор Сталин, по случаю победы над фашизмом, поднял тост за русский народ, отметив его волю и мужество, терпение и терпимость, сыгравшие ключевую роль в этой победе. И это так: «Кто с мечом придёт, тот от меча и погибнет».

Но война продолжается! Великая повседневная война каждого человека с окружающим Хаосом, в каждое мгновение требующего от человека мгновенного и правильного решения. И в этой войне всегда важно помнить «древлее благочестие»: «не в силе бог, а в правде», и «что не от своего труда, то не от бога». Лишь в этом случае бог поселит в душе каждого честность, трудолюбие и ответственность, вернёт нам утерянные в повседневной суете, в житейских мелочах и политической грызне Свободу и Добродетель, позволит нашей Родине на равных участвовать в финальном забеге народов на приз Мира, Процветания и Справедливости.

И ради этого после романа «Когда боги бессильны» я постарался выразить темы поднятые в романе стихами. Чтобы не растекаться «мысью по древу» за основу был взят английский сонет, состоящий из трёх катренов и завершающего двустишия, позволяющий коротко и ясно выразить мысль. Например:

Над бесконечностью летим с беспечностью,

Одним мгновением на связи с вечностью.

Что без любви — всего лишь атомы!

Шумим и пенимся, справляем даты мы.

---

А жизнь? Она — сплошная магия!

И коротка, как вспышка магния!

И так прекрасна, неповторима,

Как утро взрыва над Хиросимой!

---

Кому то это невыносимо!

И солнце всходит над Хиросимой.

Неотвратимо стучат мгновения —

Когда останемся на камнях тенями!

---

Земля ещё полна тобой… Но нет чудес!          

И ангелы уже спускаются с небес!

Сонет, довольно тяжёлая конструкция, состоящая из определённого количества слогов, кроме того, русский язык, не в обиду английскому, звучен, богат и щедр на рифмы, и я, чаще всего, не заморачивался числом слогов, а ограничился формой из трех четверостиший и двустишия. Например:

Заброшен поневоле

Я в лучший из миров,

И принуждён к неволе

Условностей и слов.

---

Иду в огонь и трубы!

На перекрёстках троп

Живых целую в губы,

Целую мёртвых в лоб.

---

Они, как я, убоги! 

Условностей рабы!

Заложники тревоги,

И пленники судьбы!

---

Среди превратностей судьбы,

Мы, все — условностей рабы.

Или:

Что горцу значит «Иншалла»,

                      об этом знает лишь Аллах!

Ну, и шайтан немного.

                       Врёт всем, что он от бога!

Он в слабых душах сеет страх,

                       твердит, что люди только прах

У смертного порога! Что знает в рай дорогу!

---

Но после смерти — только смерть!

                        И душу больше не согреть

Ни солнышком, ни телом!

                        Ни радостью, ни делом!

А Нурбагандов видел смерть!

                        И, чтоб достойно умереть

Не взял он маски подлеца,

                        свой долг исполнил до конца,

                                                   и умер смело.

---

Он честно умер, чтобы жить — 

                        примером братства послужить!

Ушёл, герой! Унёс с собой,

                         шайтанов этих злобный вой,

                                                и их проклятья!

Зовёт России он служить

                          и честно долгом дорожить,

В работе повторяя, как заклятье,

                         — «Работайте, братья»!

---

И лучше не смогу сказать я:

– «Работайте, братья!»

Не претендуя на название «Сборник сонетов», я назвал книгу «Колокольчики-Sonetto». Наверное, только потому что в старину в быту существовал колокольчик сонетка, не позволяющий людям дремать, а быть всегда начеку.

Кроме того, в разное время, по поводу и без повода, были написаны стихотворения, песни и романсы, представленные на сайте под названием «Разное». И поэма «Каз ак – гусь белый» о хуторской Украине, майданутых хуторянах, которым любая власть, как и любая деятельность, кроме потребления горилки, сала и галушек, вредна. Казаке Скрипале, попавшем в Лондон, и судьбе золота гетмана Полуботка.